Чили 1970–1973 гг. Прерванная модернизация - Страница 162

162

В 6.20 раздался телефонный звонок Уррутии, и Альенде сообщили, что флот в Вальпараисо восстал и требует его отставки. Глава государства был спокоен и попытался связаться с Пиночетом и другими генералами, но они не брали трубку – ни на службе, ни дома.

Генералу авиации Бачелету на момент переворота было 49 лет. Он чувствовал, как в последнее время почти открыто ненавидят его сослуживцы – Бачелет считался в ВВС отъявленным «альендистом» (он действительно симпатизировал президенту), а его жена, преподаватель, – «красной». Ей даже пришлось перестать посещать светские мероприятия генералитета, где ее встречали с плохо скрываемой ненавистью. Узнав утром 11 сентября 1973 года о мятеже, Бачелет понял, что закончилась не только его карьера, но, возможно, и сама жизнь. По иронии судьбы, собираясь на службу, среди бумаг он обнаружил пришедшее пять дней тому назад приглашение на прием в Военный клуб от супруги Пиночета Лусии Ириарт. Прием должен был состояться 11 сентября. Но в этот день Бачелет был арестован, как только приехал в Министерство обороны.

Там же был арестован и министр обороны Орландо Летельер, приехавший, чтобы выяснить обстановку.

В 6.47 самолеты ВВС обстреляли радиостанцию «Корпорасьон».

В 7.15 президент в сером твидовом пиджаке поверх свитера отбыл из резиденции (он ехал на своем «фиате 125», его сопровождала три машины ГАП с 23 бойцами и три танкетки карабинеров) и через 20 минут прибыл в «Ла Монеду», которую охраняли 25 карабинеров и несколько танкеток. Глава государства был вооружен автоматом АК-47 (подарок Кастро). Гаповцы помимо автоматов и двух пулеметов привезли с собой три гранатомета РПГ-7. На улицах уже было много военных патрулей, но кортеж президента никто не остановил.

Всю ночь у резиденции Альенде дежурила легковая машина с офицером военной разведки. Как только глава государства покинул резиденцию, об этом узнали путчисты. Альенде решили не задерживать и, тем более, не убивать по простой причине: Пиночет надеялся, что президент перед лицом мощи всех вооруженных сил сам напишет заявление об отставке и придаст таким образом перевороту легитимность.

В 7.10 оппозиционные радиостанции («Агрикультура», «Минерия», «Радио Бальмаседа») передали первое коммюнике командования вооруженных сил Чили. Президенту предлагалось «немедленно передать свои высокие полномочия чилийским вооруженным силам и корпусу карабинеров», которые «едины в своей решимости взять на себя ответственную историческую миссию и развернуть борьбу за освобождение отечества от марксистского ига и за восстановление порядка и конституционного правления». Далее говорилось, что «рабочие Чили могут не сомневаться в том, что экономические и социальные блага, которых они добились на сегодняшний день, не будут подвергнуты большим изменениям». Всем СМИ Народного единства предписывалось немедленно прекратить передачи, «иначе они будут подвергнуты нападению с суши и с воздуха». Коммюнике подписали командующий сухопутными войсками генерал Пиночет, командующий ВМС адмирал Торибио Мерино, командующий ВВС генерал Ли и командующий корпусом карабинеров генерал Мендоса.

Примерно в то же время, когда Альенде выехал в «Ла Монеду», Пиночет прибыл в свой командный центр в Пеньялолене (юго-восток Сантьяго), где находился главный пункт управления и связи чилийских вооруженных сил. В командном центре уже оборудовали линии связи с Ли, бывшим в этот момент в здании Академии ВВС, и адмиралом Патрисио Карвахалем, который отвечал за непосредственное осуществление переворота в столице и располагался в здании Министерства обороны рядом с «Ла Монедой».

Президент из «Ла Монеды» опять попытался связаться с Пиночетом – и опять безуспешно. Альенде с горечью воскликнул: «Бедный Пиночет! Его наверняка арестовали».

Прибывший в «Ла Монеду» директор корпуса карабинеров генерал Сепульведа заверил президента, что корпус стоит на стороне правительства. Однако Сепульведа не знал, что реально карабинерами уже командует его заместитель Мендоса, который полностью поддержал переворот.

Позднее Альенде объявил карабинерам, что их командование восстало против президента, и он намерен оборонять дворец. Если кто-то из карабинеров не желает участвовать в бою, то может покинуть дворец. Однако охрана осталась. Позднее к защитникам дворца присоединились семь человек из службы безопасности – единственное подкрепление, которое получил в свой последний день президент Чили. Во дворец приехали дочери президента – Беатрис (она была беременна) и Мария Исабель. Позднее стали прибывать некоторые министры и просто сторонники Народного единства – оружия никто из них не имел.

В 7.55 президент записал радиообращение к нации, которое передала радиостанция СПЧ. Альенде заявил, что не подаст в отставку: «Я готов драться против мятежников любыми средствами. И пусть это знают те, у кого в руках сила, но не право». На тот момент президент еще считал, что восстала только часть флота. Лидер КУТ Фигероа обратился к рабочим и крестьянам с призывом немедленно занять фабрики и сельхозкооперативы для организации сопротивления путчистам.

В 8.15 Альенде позвонил представитель правительственной хунты (так называли себя мятежники) адмирал Карвахаль и предложил немедленно улететь из Чили с родственниками и ближайшими сотрудниками в любую страну, в которую он пожелает. Адмирал сказал, что на раздумье защитникам дворца отводится время до 11.00, после чего «Ла Монеду» начнут бомбить с воздуха.

Президент гордо отказался, хотя, по воспоминаниям дочери, уже тогда предполагал, что никакая помощь к «Ла Монеде» не прорвется: военные успели отрезать «промышленные кордоны» от центра города.

162